Пруд с декоративными рыбками и другие историиПруд с декоративными рыбками и другие истории
-Ага. Он говорит, у них памяти хватает секунд на тридцать. Поэтому, когда они плавают по кругу, для них это всегда сюрприз, ну вроде: «Надо же, я тут никогда не был». Встречая других рыб, которых знают сто лет, они говорят: «Ты кто, незнакомец?»
Англ.писатель едет в Голливуд, чтобы адаптировать свою книгу под сценарии. Наглядно показано насколько реализация уходит от первоначального замысла. Переделки под коммерческую выгоду.
Они хотели, чтобы герои были посимпатичнее. Хотели ярких огней и контрастно-черных теней, а не оттенков серого. Они хотели, чтобы героиня была героической. А я кивал и делал пометки.
хотел взяться за рассказ или писать сценарий. А вместо этого корпел над вторым вариантом синопсиса. Я сократил число Мэнсонов-младших с двенадцати до пяти, с самого начала сделал понятнее, что один из них (теперь это был мужчина) положительный, а остальные четверо — явно отрицательные.
Служащий отеля преклонных лет. Последний поклонник давно умершей старлетки. Кинозвезда эпохи великого немого и отпечаток губ на спине золотистого карпа. Слухи. Слухи. Мимолётно и преходяще.
Даже сегодня многие фокусники используют в своих номерах зеркала, чтобы заставить вас поверить, будто вы видите то, чего на самом деле нет.
Все просто, если знаешь, как это делается.
Если ты что-то одобришь, то студия может этот фильм снять, и ей это обойдется в двадцать — тридцать миллионов долларов. А если потом фильм обернется провалом, твое имя будет раз и навсегда связано с этим провалом, и ты потеряешь статус. А если тянешь время или отказываешь, то нет и риска потерять статус.
Я тут живу. Все, кто тут живет, такое знает. Ты пытался расспрашивать людей про их сценарии?
Сценарии. Каждый пишет сценарии. Каждый надеется блеснуть на небосклоне. Неважно, что имя окажется втоптанным в грязный асфальт. Зато оно написано золотыми буквами.
Не знаю, хорошее получилось стихотворение или плохое, но это не имело значения. Я написал нечто новое и свежее, чего раньше даже не пытался делать, и ощущение было чудесным.
Он попытался разрушить сценарий. Сделать, что захотелось в данный момент. Без правил, без подцепок к уже сложившемуся. Выплеснул. А потом всё же написал то, чего от него ждали.
Синопсис отправился со стойки портье на студию, а я — в кровать.
Засыпая, я молился, чтобы студия официально отказалась от проекта, и я мог бы уехать домой.
Водоворот затягивает. Уже надостаточно собственных сил, нужен толчок извне, чтобы вырваться.
— Куда подевались звезды? — спросил я. — Я все смотрю в небо, но их там нет.
Она указала на пол шале.
— Ты не туда смотрел, — сказала она. Я никогда раньше не замечал, что пол шале — на самом деле тротуар, каждая плитка которого хранит звезду и имя. Многих имен я не знал: Клара Кимболл Янг, Линда Арвидсон, Вивиан Мартин, Торма Толмаджер, Оливия Томас, Мэри Майлс Минтер, Сиина Оуэн…
Джун Линкольн указала на окно шале.
— И вон там.
В распахнутое окно я увидел раскинувшийся подо мной Голливуд: бесконечная панорама мерцающих разноцветных огней.
— Разве они не лучше звезд? — спросила она. Действительно лучше. Я сообразил, что вижу созвездия уличных фонарей и фар. Я кивнул. Ее губы скользнули по моим.
— Не забывай меня, — прошептала она, но печально, точно знала, что я забуду.
Речь шла о фильме «Я знал невесту, когда она играла рок-н-ролл», который, по их словам, и имел Высокую Концепцию, и По Ощущению Правильный. А еще добавили, что он В Духе Времени, что тем более важно в городе, в котором час назад уже Древняя История. Сказали, что было бы неплохо, если бы наш герой смог спасти героиню от брака без любви и если бы в финале они вместе сыграли бы рок-н-ролл.
Да. Как-то так. Реальность превращается в карусель бессмыслицы. Когда так стало? Когда сиюминутные движущиеся картинки стали иметь значение? Деньги. Бюджеты. Актёры. Кровь и пот. Ради тридцати минут славы. И что есть эта слава? Пыль и тлен. Кожаный альбом реальнее содержащихся в нём газетных вырезок. И это все к чему сейчас катится мир.
У выхода из отеля меня ждала машина. До аэропорта ехать было тридцать минут, и я уже начал забывать.
И непонятно, то ли этотсуетный мир настолько закружил, что писатель оказался навсегда заражённым, научившись забывать события получасовой давности. То ли предпочёл забыть проведенное в городе ангелов время как дурной сон и вернуться к настоящему настоящему.